Ничто не покупается за большую цену, чем частица человеческого разума и свободы (Ф. Ницше)
Опять же Стефан Малларме.
Белая кувшинка (Перевод И.Волевич)
Я долго греб свободными уверенными взмахами, углубившись в себя и целиком сосредоточившись на забытьи движения, тогда как сияющий полдень медленно обтекал суденышко. Все вокруг погрузилось в столь глубокую неподвижность, что, убаюканный ленивым лепетом вод, по коим скользил мой ялик, я заметил остановку в тот лишь миг, когда замерли вдруг поблескивающие инициалы на распростертых подсохших веслах, и это напомнило мне о том, как зовут меня в свете.
Что же происходит, где я?
Дабы разобраться в приключении, пришлось мне восстановить в памяти миг отплытия - ранним утром этого пламенного июля - мех дремлющих зеленых берегов вечно узенькой ленивой речушки, на поиски водяных цветов и с намерением разведать место, где расположилась усадьба подруги моей знакомой; ей должен был я в случае встречи передать поклон. Прихотливый узор зелени не привлекал внимания моего ни к этому, ни к иному пейзажу, тут же исчезнувшему вместе со своим отражением в воде, разбитым безразличным ударом весла; наконец я угодил в заросли тростника, таинственную конечную гавань на моем пути, посреди реки; здесь, вкруг этих водяных зарослей, она улеглась томным лесным озерком, где на гладкий лик воды то и дело набегали нерешительные морщинки - отголоски донного ключа.
Тщательное исследование показало мне, что зеленое это препятствие посреди потока укрывает дугу моста, проложенного по обе стороны реки изгородью, заключавшей в пределах своих лужайки. И тут я понял: то был парк госпожи N., незнакомки, которой вез я поклон.
Прелестное соседство на летний сезон - особа со столь утонченной душой, избравшей себе уединенную обитель за столь надежной водной преградою; все это более чем согласно было с моими вкусами. Готов поспорить: она устроила из этой запруды зеркало себе, укрытое от нескромного любопытства сверкающих полудней; стоило ей явиться сюда, на берег, и серебристый прохладный туман плакучих ив, верно, тотчас же уподоблялся прозрачному ее взгляду, знакомому с каждым листком.
Нимфою света представил я ее себе.
Склонясь в спортивной позе, которую придало мне любопытство, или же под гнетом безбрежной тишины, предвещавшей явление незнакомки, я улыбнулся началу рабства, заранее подчинившему меня женской власти, рабства, которое так кстати подчеркивали путы - ремни, скрепившие башмаки гребца с дном суденышка; вот как рождается повиновение волшебной палочке ее чар.
"Итак, некая..." - собирался я закончить...
...Когда вдруг еле различимый шорох заставил меня усомниться, впрямь ли обитательница этих берегов лишь витает в праздных моих грезах, - уж не вышла ли она неожиданно на прогулку к реке?
Шаги затихли. Почему бы это?
Неуловимая тайна ног, которые ступают, идут, возвращаются, ведут ваше воображение туда, куда вздумалось его завлечь милой тени, окутанной в струящийся батист и кружева ниспадающего к земле платья, чей подол словно ставит границу движению от пятки к носку, которым начинается шаг, - внизу, откидывая юбку назад, в складки трена, и открывая изящную двойную стрелу туфелек.
Да знает ли причину своей остановки она сама - гуляющая незнакомка, и не слишком ли высоко подниму я голову над рослыми стеблями тростника, пытаясь сквозь прилив сонного дурмана, затопившего мою проницательность, разгадать ее тайну?
- К какому бы типу ни принадлежали ваши черты, сударыня, образцовая их завершенность нарушает - я это чувствую - порядок вещей, здесь установленный; шорох вашей походки, да-да! это инстинктивное очарование не защитит от нескромного наблюдателя ни пояс, ни эта бриллиантовая пряжка, его скрепляющая. Одного смутного представления уже довольно, и да не преступит оно прелести обобщенного образа, который позволяет и повелевает отринуть все лица до такой степени, что открытие одного из них (о, только не склоняйте его, это лицо, к зыбкому порогу, царю я ныне!) победило бы мое смятение, с которым ваш гость не знает, что делать.
Моя попытка представиться, в этом обличье речного разбойника, - что ж, попробую решиться на нее, извинением мне послужит случай.
Разъединенные, мы все же вместе: я вторгаюсь в ее смутное уединение, замерев в ожидании над водою, где моя мечта задерживает нерешительную, задерживает надежнее, чем первый визит, за которым воспоследуют другие. О, сколько речей, бесполезных по сравнению с той, которую держал я сейчас, не желая быть услышанным, понадобится мне, дабы завоевать инуитивное доверие, установившееся в миг, когда я, склонясь к лакированному бортику ялика, ловил звуки, замирающие на песчаной кромке берега.
Временем, пока я принимаю решение, измеряется пауза.
Подскажи, о мечта моя, что делать?
Запечатлеть прощальным взглядом немое отстутствие, разлитое в этом уединении, - так же, как срывают на память о местности одну из загадочно зажмурившихся кувшинок, что внезапно всплывают на поверхность, озаряя девственной своею белизной пустоту, сотканную из чистых грез, из несбывшегося счастья и моего дыханья, затаенного здесь в страхе перед видением, - итак, запечатлеть его и удалиться с ним - молча, осторожно отгребая прочь, чтобы внезапный толчок весла не разбил прелестную иллюзию, чтобы ни один неосторожный брызг пены - следствие моего бегства - не бросил к ничьим ногам, ступающим по берегу, прозрачный образ похищения идеального моего цветка.
О, если привлеченная ощущением необычного, она показалась - Задумчивая или Высокомерная, Жестокая, Веселая, - тем хуже для этого невыразимого лица, которое мне так и не суждено было узнать! ибо я совершил маневр по всем правилам: выбрался из зарослей, развернул ялик и поплыл, следуя капризным извивам устья и унося подобный благородному яйцу лебедя воображаемый мой трофей - тот, что расцветает не в чем ином, как в изысканном отрешении от себя, которое так любит вкушать в летний сезон, в аллеях своего парка, любая дама, замерев иногда в долгой неподвижности, словно бы не решаясь преодолеть ручей или иную водную преграду.
Читать под следующую композицию рекомендуется:
Прослушать или скачать Julio Iglesias Abrazame бесплатно на Простоплеер
Белая кувшинка (Перевод И.Волевич)
Я долго греб свободными уверенными взмахами, углубившись в себя и целиком сосредоточившись на забытьи движения, тогда как сияющий полдень медленно обтекал суденышко. Все вокруг погрузилось в столь глубокую неподвижность, что, убаюканный ленивым лепетом вод, по коим скользил мой ялик, я заметил остановку в тот лишь миг, когда замерли вдруг поблескивающие инициалы на распростертых подсохших веслах, и это напомнило мне о том, как зовут меня в свете.
Что же происходит, где я?
Дабы разобраться в приключении, пришлось мне восстановить в памяти миг отплытия - ранним утром этого пламенного июля - мех дремлющих зеленых берегов вечно узенькой ленивой речушки, на поиски водяных цветов и с намерением разведать место, где расположилась усадьба подруги моей знакомой; ей должен был я в случае встречи передать поклон. Прихотливый узор зелени не привлекал внимания моего ни к этому, ни к иному пейзажу, тут же исчезнувшему вместе со своим отражением в воде, разбитым безразличным ударом весла; наконец я угодил в заросли тростника, таинственную конечную гавань на моем пути, посреди реки; здесь, вкруг этих водяных зарослей, она улеглась томным лесным озерком, где на гладкий лик воды то и дело набегали нерешительные морщинки - отголоски донного ключа.
Тщательное исследование показало мне, что зеленое это препятствие посреди потока укрывает дугу моста, проложенного по обе стороны реки изгородью, заключавшей в пределах своих лужайки. И тут я понял: то был парк госпожи N., незнакомки, которой вез я поклон.
Прелестное соседство на летний сезон - особа со столь утонченной душой, избравшей себе уединенную обитель за столь надежной водной преградою; все это более чем согласно было с моими вкусами. Готов поспорить: она устроила из этой запруды зеркало себе, укрытое от нескромного любопытства сверкающих полудней; стоило ей явиться сюда, на берег, и серебристый прохладный туман плакучих ив, верно, тотчас же уподоблялся прозрачному ее взгляду, знакомому с каждым листком.
Нимфою света представил я ее себе.
Склонясь в спортивной позе, которую придало мне любопытство, или же под гнетом безбрежной тишины, предвещавшей явление незнакомки, я улыбнулся началу рабства, заранее подчинившему меня женской власти, рабства, которое так кстати подчеркивали путы - ремни, скрепившие башмаки гребца с дном суденышка; вот как рождается повиновение волшебной палочке ее чар.
"Итак, некая..." - собирался я закончить...
...Когда вдруг еле различимый шорох заставил меня усомниться, впрямь ли обитательница этих берегов лишь витает в праздных моих грезах, - уж не вышла ли она неожиданно на прогулку к реке?
Шаги затихли. Почему бы это?
Неуловимая тайна ног, которые ступают, идут, возвращаются, ведут ваше воображение туда, куда вздумалось его завлечь милой тени, окутанной в струящийся батист и кружева ниспадающего к земле платья, чей подол словно ставит границу движению от пятки к носку, которым начинается шаг, - внизу, откидывая юбку назад, в складки трена, и открывая изящную двойную стрелу туфелек.
Да знает ли причину своей остановки она сама - гуляющая незнакомка, и не слишком ли высоко подниму я голову над рослыми стеблями тростника, пытаясь сквозь прилив сонного дурмана, затопившего мою проницательность, разгадать ее тайну?
- К какому бы типу ни принадлежали ваши черты, сударыня, образцовая их завершенность нарушает - я это чувствую - порядок вещей, здесь установленный; шорох вашей походки, да-да! это инстинктивное очарование не защитит от нескромного наблюдателя ни пояс, ни эта бриллиантовая пряжка, его скрепляющая. Одного смутного представления уже довольно, и да не преступит оно прелести обобщенного образа, который позволяет и повелевает отринуть все лица до такой степени, что открытие одного из них (о, только не склоняйте его, это лицо, к зыбкому порогу, царю я ныне!) победило бы мое смятение, с которым ваш гость не знает, что делать.
Моя попытка представиться, в этом обличье речного разбойника, - что ж, попробую решиться на нее, извинением мне послужит случай.
Разъединенные, мы все же вместе: я вторгаюсь в ее смутное уединение, замерев в ожидании над водою, где моя мечта задерживает нерешительную, задерживает надежнее, чем первый визит, за которым воспоследуют другие. О, сколько речей, бесполезных по сравнению с той, которую держал я сейчас, не желая быть услышанным, понадобится мне, дабы завоевать инуитивное доверие, установившееся в миг, когда я, склонясь к лакированному бортику ялика, ловил звуки, замирающие на песчаной кромке берега.
Временем, пока я принимаю решение, измеряется пауза.
Подскажи, о мечта моя, что делать?
Запечатлеть прощальным взглядом немое отстутствие, разлитое в этом уединении, - так же, как срывают на память о местности одну из загадочно зажмурившихся кувшинок, что внезапно всплывают на поверхность, озаряя девственной своею белизной пустоту, сотканную из чистых грез, из несбывшегося счастья и моего дыханья, затаенного здесь в страхе перед видением, - итак, запечатлеть его и удалиться с ним - молча, осторожно отгребая прочь, чтобы внезапный толчок весла не разбил прелестную иллюзию, чтобы ни один неосторожный брызг пены - следствие моего бегства - не бросил к ничьим ногам, ступающим по берегу, прозрачный образ похищения идеального моего цветка.
О, если привлеченная ощущением необычного, она показалась - Задумчивая или Высокомерная, Жестокая, Веселая, - тем хуже для этого невыразимого лица, которое мне так и не суждено было узнать! ибо я совершил маневр по всем правилам: выбрался из зарослей, развернул ялик и поплыл, следуя капризным извивам устья и унося подобный благородному яйцу лебедя воображаемый мой трофей - тот, что расцветает не в чем ином, как в изысканном отрешении от себя, которое так любит вкушать в летний сезон, в аллеях своего парка, любая дама, замерев иногда в долгой неподвижности, словно бы не решаясь преодолеть ручей или иную водную преграду.
Читать под следующую композицию рекомендуется:
Прослушать или скачать Julio Iglesias Abrazame бесплатно на Простоплеер