Продолжение следует. Стефан Малларме.

[world-fragility]

Начитавшись стихотворений в прозе, захотелось отойти и к стихотворениям "в стихах", собственно.
Все стихи в переводе Романа Дубровкина.

Приветствие

Приветствие

Прозрачно стих безгрешный мой
Хрустального коснется края:
Так стайка нереид, играя,
Мелькнет за пенною каймой.

Смотрю на брызги за кормой --
Дозорным был еще вчера я, --
Друзья, напрасно ночь сырая
Грозит нам новою зимой.

Волна пьянит меня пустое!
Заздравный этот кубок, стоя,
Я подниму за все, что сам,

Скользя над темною водою,
Доверил белым парусам
Под одинокою звездою.

Прозрение

Прозрение

Печалилась луна. Восторг неуловимый
Рыданьями виол струили серафимы,
И музыка текла с невидимых смычков
В лазурь дымящихся, туманных лепестков.
Ты первый поцелуй узнала в тот счастливый,
Благословенный день, -- дурманные приливы
Терзали душу мне, пьянея от мечты,
Не оставляющей похмельной пустоты
Сердцам, что навсегда с ревнивой грустью слиты.
Я шел, уставившись в изъеденные плиты
Старинной площади, когда передо мной,
Смеясь, возникла ты под шляпкою сквозной
Из отблесков зари, так в полумраке тонком
Я зацелованным, заласканным ребенком
Следил, как добрая волшебница, во сне,
Снежинки пряных звезд с небес бросает мне.

Следующее стихотворение особенно понравится тем, кто страдает от начала весны. (название относительно текста стихотворения с легким сарказмом)

Весеннее обновление

Весеннее обновление

Весне болезненной безмолвно уступила
Зима пора надежд и светлого труда, --
Растекшись по крови, бесцветной, как вода,
Все существо мое зевота затопила.

Железным обручем сдавило мне виски,
Как будто скобами прижата крышка гроба,
Один брожу в полях и разбирает злоба:
Так разгулялся день, что не унять тоски.

На землю упаду, здесь аромат разлили
Деревья, здесь мечту похоронить я рад,
Изрыв зубами дерн под стебельками лилий,

А скука ширится от солнечных оград,
Где наглая лазурь качается со смехом,
И пестрый гомон птиц ей отвечает эхом.

Звонарь

Звонарь

Очнулся колокол, и ветер чуть колышет
Лаванду и чабрец в рассветном холодке,
И молится дитя, и день покоем дышит,
А наверху звонарь -- с веревкою в руке.

Он ждет, когда над ним последний круг опишет
Ослепший гомон птиц, в безвыходной тоске
Латинские стихи бормочет и не слышит,
Как чуден благовест, плывущий вдалеке.

Так я ночной порой во славу Идеала
С молитвою звонил во все колокола,
И неотзывная раскалывалась мгла,

И стая прошлых бед покоя не давала,
Но верь мне, Люцифер, я силы соберу
И на веревке той повешусь поутру.

Это прекрасно:

Лазурь

Лазурь

Предвечная Лазурь с улыбкою холодной
Ошеломляющий обрушила удар
На землю, где поэт, влачась в тоске бесплодной,
Клянет свой немощный и бесполезный дар.

Бегу, закрыв глаза, но, продлевая пытку,
Затылок мне сверлит презрительный упрек.
Куда я убегу? Какую полночь вытку,
Чтоб злобный этот взор меня не подстерег?

Туманы дымные, восстаньте в мутной сини,
Промозглым рубищем завесьте небеса,
Топите горизонт в безветренной трясине,
Где нерожденные смолкают голоса.


О скука, спутница осенней летаргии,
Покинь летейские пруды и залатай
Венозным тростником пробоины нагие
С краями, рваными от пролетавших стай!

Да вот еще! Пускай химерой душных камер
Над миром проплывут дымы фабричных труб
В кошмарах копоти, где, коченея, замер
Светила желтого окаменелый труп.

Лазурь мертва! К тебе взываю, горстка праха!
Забвение Греха и Славы подари!
Впервые Идеал мне не внушает страха,
В одном хлеву с людьми просплю я до зари.

Как банка без румян, отброшенная в угол,
Опустошен мой мозг: не разодеть ему
Рыдающих идей великолепных пугал!
Зевая, не глазеть в убийственную тьму.

Напрасно всё! лазурь не сбросить с пьедестала,
Ее колоколов неистовый размах
Страшит раскатами ожившего металла,
Гудит в торжественно синеющих псалмах.

Продлив конвульсии, клинок ее железный
Пронзит тебя насквозь. Беги, глаза зажмурь!
Куда бежать? Мятеж подавлен бесполезный,
Я обречен: Лазурь! Лазурь! Лазурь! Лазурь!